Предположение бывшего руководителя Севастополя Ивана Ермакова о роли Михаила Горбачёва в развале СССР не лишено оснований.
Роль Михаила Сергеевича Горбачёва в деле развала СССР до сих пор чётко не определена. Привычная трактовка событий тех лет указывает скорее на хаотичность процесса, который привёл в конечном итоге к крушению СССР, но это только на первый взгляд. Если более детально сопоставить факты, то вырисовывается совершенно другая картина, о которой я хочу рассказать, как очевидец событий, происходивших в августе 1991 года в Крыму, бывший в то время Председателем Севастопольского городского совета и заместителем Председателя Верховного Совета Автономной Республики Крым.
Беспокойное лето 1991 года…
Толчком к распаду Союза ССР принято считать форосские события августа 1991 года. Они происходили в Крыму на территории, административно входящей в ведение севастопольской городской администрации. В общеизвестной трактовке, 18 августа 1991 года в Форосе в своей резиденции по приказу членов ГКЧП был взят под арест президент СССР Михаил Горбачев. Вокруг этих событий было много споров, которые не утихают и по сей день. Действительно, кто бы мог подумать, что в нашей стране возможен арест Генсека ЦК КПСС и Президента СССР, как это в то время преподносилось информационной машиной страны. Да и был ли арест на самом деле или это была продуманная комбинация, положившая начало развалу единой страны?!
Сегодня, оглядываясь на историю 29-летней давности. можно совершенно чётко утверждать, что никакого ареста на самом деле не было. По крайней мере, подробности происходящего, невольным участником которых мне довелось стать в силу занимаемой административной должности, говорят о реализации «большого общесоюзного представления» с участием генсека Горбачёва. Кто в реальности готовил этот «грандиозный спектакль» в жанре трагикомедии с элементами детектива, зрителями которого оказалась вся многомилионная страна, до сих пор остаётся тайной.
В феврале 1991 года я был избран Председателем Севастопольского городского Совета народных депутатов и Председателем исполкома севастопольского Горсовета, а в мае получил должность заместителя Председателя Верховного Совета Крыма. В период так называемых форосских событий, также получивших название «путч» я занимал все эти должности одновременно, что и сделало меня непосредственным свидетелем и, в какой-то мере, участником тех событий.
4 августа 1991 года Михаил Горбачёв с семьёй вылетел из Москвы и в этот же день по полудню прибыл на военный аэродром Бельбек близ Севастополя. Как было заведено, для столь высокого гостя был организован приём, соответствующий статусу генсека и президента страны, проходивший на аэродроме в доме для встреч официальных лиц. Стол накрывали сотрудники ресторана «Севастополь», организацией занималась директор Светлана Ивановна Щербакова под бдительным оком сотрудников КГБ СССР. По предложению Михаила Сергеевича пили коньяк «Ай-Петри». Он ему нравился. Вёл застолье Николай Васильевич Багров (Председатель Верховного Совета Крымской АССР). Мне досталось место между Раисой Максимовной и зятем Горбачёвых Анатолием, с которым мы нашли понимание, и с его стороны последовало обещание оказать поддержку Севастополю. Я поблагодарил его за участие, которому не суждено было сбыться. Кто же знал, что буквально через пару недель всесильный Горбачёв превратится в «форосского узника».
Веяния горбачёвской показушной демократичности ощущались на встрече и все должностные лица, участвующие в мероприятии, были в рубашках с короткими рукавами. Подобное ранее не практиковалось.
Михаил Горбачёв прибыл в Аэропорт Бельбек, 04.08.1991 года
Фотография, сделанная на память для участников той встречи, передаёт радостный настрой собравшихся. Ничто не предвещало «грозы». Возможно, только Михаил Сергеевич знал точную партитуру будущих событий (я до сих пор не верю в то, что ГКЧП мог быть сформирован без его согласия), но по законам детективного жанра всё держалось в тайне. А тогда, на аэродроме, Михаила Сергеевича, как всегда, встречали высокопоставленные должностные лица Украины, Крыма и Севастополя, командование Черноморского флота и, как тогда говорили, - другие ответственные лица. Среди них: Председатель Верховного Совета УССР Леонид Кравчук, Первый Секретарь ЦК КПУ Станислав Гуренко, Председатель Совета Министров УССР Витольд Фокин, Председатель Верховного Совета Крыма Николай Багров, Командующий Черноморским флотом адмирал Михаил Хронопуло, Первый секретарь севастопольского Горкома КПУ Василий Пархоменко, ряд других должностных лиц Украины и спецслужб СССР.
За приветственным застольем, первым выступил Леонид Кравчук со здравицей Михаилу Сергеевичу и пожеланиями хорошего отдыха. Командующий ЧФ адмирал Михаил Хронопуло громко и радостно произнёс тост за здоровье Верховного Главнокомандующего ВС СССР и заверил сидящих за столом, что ЧФ стоял и будет стоять на защите южных рубежей великой страны и готов выполнить любой приказ Родины и Верховного Главнокомандующего. Запомнился необычный тост вновь избранного 1-го секретаря Крымского обкома КПУ Леонида Грача, который произнёс такие восторженные и лестные слова Раисе Максимовне, что присутствующие даже онемели от неожиданности, а она была очень довольна сказанным им.
После торжественного приёма, в память о котором было сделано фото участников, хранящееся у меня до сих пор, Михаил Сергеевич с семьёй, в сопровождении охранявших его лиц, отбыл к месту отдыха в район посёлка Форос (название этого крымского местечка стало известным всей стране именно после описываемых мной событий). Хотя, если быть более точным, то надо отметить, что местом отдыха Михаила Горбачёва был так называемый объект «Заря», который расположен не в посёлке Форос, а в 2-3 км от него в сторону Севастополя, ближе к мысу Сарыч. Но в то время, в новостях и официальных сообщениях везде упоминалось название – Форос.
Объект «Заря», место отдыха М. С. Горбачёва
«Лебединое озеро»
Прошло буквально две недели, и на всех каналах советского ТВ и радио, совершенно неожиданно, зазвучала музыка из «Лебединого озера». Страна узнала о создании ГКЧП из пяти человек во главе с вице-президентом СССР Геннадием Янаевым, а в Москве (видимо в качестве декорации, для соблюдения постановочного жанра) появились танки. Зачем нужно было выводить тяжёлую бронетехнику на московские улицы, думаю, понять невозможно даже сейчас, спустя почти тридцать лет после описываемых событий. Даже в 1941-м, когда враг стоял у границ города, подобные мероприятия не проводились. Разве что на знаменитом параде на Красной площади, после которого вся техника и личный состав уходили на фронт.
Я по долгу службы должен был реагировать на происходящее. Неожиданные заявления участников ГКЧП привели к тому, что город и флот бурлили перед надвигающейся неизвестностью. Люди были встревожены. В этих, необычных для страны и города условиях, я был вынужден собрать совещание членов исполкома и членов Президиума Горсовета на которое пригласил руководство Черноморского флота.
18 августа в 9 часов утра в зале заседаний Исполкома севастопольского горсовета на ул. Ленина дом 2 разгорелись жаркие дебаты. Одни предлагали поддержать ГКЧП, другие напротив – осудить. От командования ЧФ присутствовал первый заместитель командующего, вице-адмирал Виталий Ларионов, который предложил поддержать ГКЧП (за что и пострадал впоследствии). Видя разницу мнений, я закрыл совещание без принятия решения и предложил собравшимся предварительно разобраться с обстановкой, а главное – успокоить людей. Оставшись один, я подумал, что надо было бы собрать наиболее активных людей и на 5-6 автобусах ехать освобождать Президента СССР. После совещания я пригласил к себе депутата горсовета, комбрига пограничников Игоря Алферьева (в то время, капитан первого ранга, командир 5-й отдельной бригады сторожевых кораблей КГБ СССР, депутат Севастопольского Горсовета и Верховного Совета Крыма), личный состав которого нёс охрану объекта «Заря» с моря. Он доложил, что на даче, где отдыхает Михаил Горбачёв с семьёй, всё спокойно. Михаил Сергеевич совершает пешие прогулки по территории, а семейство генсека купается в море. Он сообщил мне, что уже организовал передачу записки, в которой просил уточнить президента, нужна ли ему какая-либо помощь и предложил вывезти его (как тогда считалось из «блокированной» дачи) морем в случае необходимости. Записку охраннику, сопровождавшему Горабчёва, передал командир малого катера, мичман Сергей Лавриков. На предложение Алферьева был получен ответ Михаила Сергеевича – «не время», всё в порядке, помощь никакая не нужна, ничего предпринимать не надо.
На всякий случай, в этот же день около полудня, я дополнительно связался по телефону с Командующим ЧФ адмиралом Михаилом Хронопуло, который находился вместе с отдыхающим в Ялте Главкомом ВМФ СССР адмиралом флота Владимиром Чернавиным. Проинформировал его об обстановке в городе я сказал: «у вас под Очаковом есть спецподразделение, боевые пловцы, которые могли бы высадиться с моря, преодолеть практически любое сопротивление и освободить Президента!». На что Михаил Николаевич ответил: «ничего не надо предпринимать всё нормально».
Мои действия в тот период были продиктованы стремлением прославить Севастополь «освобождением» Президента СССР. Но, несмотря на это, получив вышеуказанную информацию от представителей ЧФ, я всё же решил, что севастопольцам не стоит встревать в разборки верхнего руководства. То, что в Форосе разыгрывается какая-то постановочная трагикомедия, для меня было уже очевидно.
На следующий день, 19 августа в 11 утра в Симферополе, для обсуждения форосских событий в экстренном порядке был собран Президиум Верховного Совета Крыма, на котором его спикер, Николай Багров, сообщил, что 20 августа он должен был вместе с Горбачёвым лететь в Москву для подписания Союзного договора. Кстати, Крым должен был подписывать этот договор на правах союзной республики. Но, в связи с происходящим, планы пришлось корректировать.
На совещании члены Президиума ВС Крыма приняли решение поддержать ГКЧП, при этом «против» проголосовали двое: Юрий Мешков и Юрий Комов, а я воздержался, хотя это голосование никакого практического влияния на ситуацию не имело.
На следующий день в Севастополь прибыл второй секретарь Крымского обкома компартии Николай Солдатов и, вместе с первым секретарём севастопольского Горкома Василием Пархоменко, организовал собрание партийно-хозяйственного актива города в доме политпросвещения (ныне офис управления МВД РФ) на площади Восставших для обсуждения ситуации. Я категорически возражал против проведения собрания, но мне, как члену бюро горкома, было предписано быть обязательно. По прибытии в зал, который был заполнен полностью (это около тысячи человек), мне было предоставлено слово. Я доложил участникам моё видение ситуации, подытожив известные мне факты выводом, что ГКЧП - это фарс. После чего, попросил актив не принимать никакого решения, в том числе и в поддержку ГКЧП. Актив поверил мне, и решение поддержать ГКЧП принято не было, тем самым Севастополь не «замарал» себя участием в опереточном путче. Правда небольшая группа во главе с бывшим командующим Черноморского флота адмиралом Алексеем Калининым всё же приняла решение поддержать путчистов, но это на общее решение севастопольского актива не имело никакого влияния.
В Севастополь в эти дни приезжало и прилетело много «агитаторов». Одними из таких были народные депутаты России, которые настойчиво советовали мне спасать «узника» Горбачёва. Мы совместно позвонили в приёмную Президента России Бориса Ельцина, пытаясь с ним связаться, но нам ответили, что Борис Николаевич на митинге, а нам не стоит встревать не в свои дела. Потом позвонили Председателю Верховного Совета России Руслану Хасбулатову. Его советник ответил, что всё идёт по плану, как расписано заранее. После этого я направил московских депутатов к члену военного Совета ЧФ вице-адмиралу Владилену Некрасову.
Потом когда пришла информация, что в Севастополь из Москвы на аэродром Бельбек прибудут Александр Руцкой и Иван Силаев с целью «освободить» Михаила Горбачёва, я не поехал их встречать. Их встретили Председатель Верховного Совета Крыма Николай Багров и Командующий ЧФ Михаил Хронопуло, за что, впоследствии, и пострадали. Адмирал Хронопуло, обеспечивавший их встречу, охрану и передвижение к месту «заточения» президента СССР, был снят с должности самим же Горбачёвым, который очень негативно оценил его действия. Мне лично было обидно за этого достойного адмирала. А вот Горбачёв упал в моих глазах, что называется, «ниже плинтуса»
21 августа Михаила Сергеевича около 23-х часов с семьёй «эвакуировали» с объекта «Заря» на аэродром «Бельбек» и отправили в Москву, где его в 2 часа ночи 22 августа «с почётом» встречали «соратники». Но это уже был никому не нужный фарс - финал общесоюзного представления передавали по всем информационным каналам.
Роль Горбачёва в развале страны
Ну а дальше пошло-поехало. Одних упекли в тюрьму, а другие занялись плановым развалом страны, которой присягали, и которая возвысила их на большие должностные высоты. Правда, об этом они в одночасье забыли. А потом состоялся Беловежский сговор, окончательно похоронивший Советский Союз. Участники этого события, дабы не сильно будоражить общественное мнение, придумали новую аббревиатуру - СНГ, о которой сейчас уже мало кто и помнит. Это было сделано для того, чтобы обмануть население, дескать, всё остаётся по-прежнему - был союз республик, а теперь будет союз государств. Но логика менялась кардинально и, как сейчас уже хорошо понятно, что никакого союза государств никто строить и не собирался. Была страна - остался дым…
Обычных людей, граждан СССР, никто не спросил: желают они разделения страны, или нет? Их бросили в пучину бед и несчастий. Промышленные гиганты на глазах рушились, некоторые даже исчезали как таковые, зарплаты не выдавались по полгода, а то и вообще их не было, продуктов не хватало.
Обычно правители обманывают свой народ, манипулируя имеющимися у них инструментами, для того, чтобы как можно дольше оставаться у власти, что мы уже почти тридцать лет наблюдаем на всём постсоветском пространстве. Устроив форосский спектакль, Михаил Горбачёв в итоге потерял и власть, и страну. Именно поэтому до сих пор непонятно, кто и зачем в тот период организовал это представление. Михаилу Сергеевичу оно явно не пошло на пользу. Хотя, как знать, может, именно он сам и реализовывал механизм развала великой страны…
Севастополь в советское время был военным городом. В нём, помимо Черноморского флота, были сосредоточены крупные оборонные предприятия. На одном только Морском заводе им. Серго Орджоникидзе работало до 20 тыс. человек. С распадом Союза, больно ударившим по городской промышленности, люди теряли работу, которая была у них единственным средством существования. Именно в этот период мне довелось руководить городом, но это уже совершенно другая история…
Об авторе:
Ермаков Иван Федосович, общественный и политический деятель. Вся его жизнь связана с городом русской морской славы Севастополем, где он служил в Военно-морском флоте, руководил Севастопольским авиационным предприятием Министерства обороны СССР. С февраля 1991 по март 1992 года был председателем Севастопольского городского совета и исполкома, после переименования должности фактически руководил городом до 1994 года. С мая 1991 по май 1994 года занимал пост заместителя Председателя Верховного Совета Крыма.
Свежие комментарии