Начало «оттепели»
Доклад «О культе личности и его последствиях» был зачитан Хрущевым на закрытом заседании XX съезда. Он содержал несколько десятков обвинительных тезисов. В частности, покойному вождю вменяли использование термина «враг народа», игнорирование принципа коллегиальности, репрессии против старых большевиков (особенно участников XVII съезда), дело врачей, депортацию народов, иными словами, все преступления в период с 1930-х до 1950-х годов.
Однако основным пунктом обвинения, так сказать, корнем всех зол Хрущев называл культ личности вождя. Его признаки Никита Сергеевич углядел во многочисленных песнях, фильмах, названиях населенных пунктов, а также в послевоенном гимне СССР (та самая строчка «Нас вырастил Сталин — на верность народу»). В качестве подкрепления своих обвинений Хрущев приводил цитаты как из классиков марксизма, так и знаменитое «ленинское завещание» и высказывания Надежды Крупской о личности Иосифа Сталина.
Было бы сильным преувеличением говорить о том, что разоблачение преступлений Сталина на XX съезде стало чем-то неожиданным. Перед докладом Хрущева на съезде выступал Анастас Микоян, который раскритиковал за историческую недостоверность «Краткий курс истории ВКП(б), а также другую литературу, посвященную революции и гражданской войне. Так что в рядах советской элиты, вероятно, давно назревала идея сделать товарища Сталина «крайним» и ответственным за всю достаточно непростую историю первых десятилетий советского государства.
Политическая подоплека
На то были очевидные причины. Все высшее партийное руководство было так или иначе замешано в репрессиях 1930-х годов. Именно по этой причине практически сразу после смерти вождя был арестован, осужден и казнен Лаврентий Берия. У министра внутренних дел на тот момент был своего рода компромат и на Хрущева, и на Маленкова, и на всех остальных политических оппонентов. Проведение спецоперации по аресту Берии – это отдельная детективная история, однако факт остается фактом. Опальный министр был казнен, а архивные данные остались до поры до времени неприкосновенными.
Осуждение же Сталина, тем более, не вызвавшее сопротивления со стороны участников съезда, снимало ответственность в том числе и с Хрущева, который в свое время прославился перевыполнением плана расстрелов в УССР. Однако личная победа первого секретаря ожидаемо обернулась падением авторитета СССР среди социалистических стран и компартий. В частности, решение съезда осудили Мао Цзэдун в Китае и Энвер Ходжа в Албании.
«Секретный» доклад
Интересная судьба была уготована и самому тексту доклада. Ведь впервые он был обнародован не в СССР и даже не в стране социалистического лагеря, а в США. 5 июня 1956 года текст доклада, переведенный на английский язык, опубликовали газеты New York Times и Washington Post. При этом в СССР текст хоть и был разослан во все партячейки страны, в печати в полном виде не появлялся вплоть до 1989 года. Тем не менее жители Страны Советов могли ознакомиться с опубликованной «смягченной» версией доклада.
Такая оперативность американских газет тогда насторожила многих. Выдвигались самые разнообразные версии — в утечке информации обвиняли ЦРУ и разведку ФРГ. Однако реальность оказалась куда прозаичнее, хоть и не без шпионской линии. Сразу после съезда КПСС отправила текст доклада всем компартиям соцлагеря. Одна из копий оказалась в Польше, где секретарша Эдварда Охаба, лидера польской рабочей партии, по рассеянности оставила столь важный документ на видном месте. Этим не преминул воспользоваться ее знакомый, журналист Виктор Граевский. Он тайно сфотографировал доклад и передал снимки в израильское посольство. Далее, через израильскую разведку Моссад эти документы оказались на Западе. В выигрыше оказались все: американские СМИ получили текст секретного доклада, Моссад заявил о себе на весь мир как о серьезной разведывательной службе, а польский еврей Виктор Граевский получил возможность репатриации в Израиль, что он и сделал в 1957 году.
Свежие комментарии