«Детям, привезенным в Саласпилс, повезло» - а в финских лагерях юным узникам «везло» еще больше
Как и следовало ожидать, расследование преступлений, совершенных против мирного населения в созданных финнами в оккупированной Карелии концлагерях, в Финляндии энтузиазма не вызвало.
Финская газета Ilta-Sanomat опубликовала статью, автор которой Паси Якконен утверждает, что действия финнов «порядком отличались» от действий немцев. Финские концлагеря создавались «не для уничтожения людей», а «из страха», что русское население может начать партизанить и совершать «диверсии».
Ну не могли же финны не отправить в концлагерь Валентину Васильевну Луковникову, родившуюся в 1936 году (Финны хотят знать о преступлениях своих палачей в 1941-44 годах?, ВПК, 21 апреля 2020). Она же запросто могла начать партизанить, ужасные «диверсии» совершать.
И Мария Ивановна Ваганова, 1928 года рождения была чрезвычайно опасна для финской армии. Ну как можно девочек было в концлагерь не посадить вместе с семьями, голодом не морить? Ведь концлагеря финны не для уничтожения людей создавали, а со страху перед потенциальными «диверсантами».
В откровениях Паси Яакконена чувствуется что-то до слез знакомое. Вспоминается, например, латышское открытие относительно лагеря смерти Саласпилс. Там немецкие и латышские палачи, то бишь «борцы за свободу Латвии», совместно с «тоталитаризмом боролись». До сих пор историки спорят о количестве жертв этой борьбы – свыше ста тысяч человек были уничтожены в Саласпилсе или «только» несколько десятков тысяч.
В «исследовании», созданном современными латышскими «историками Карлисом Кангерисом, Улдисом Нейбургсом и Рудите Виксне» подчеркивается, что «в Саласпилсе был не лагерь уничтожения, а «воспитательно-трудовой лагерь». «Воспитывали» там, «трудом воспитывали». Хорошо еще, что лагерем «труда и отдыха» Саласпилс не назвали. Ну да все еще впереди, назовут лет через десять.
Особенно циничное «открытие» сделали в Латвии относительно маленьких жертв Саласпилса: «Детям, привезенным в Саласпилс, повезло, поскольку их потом разместили в приютах или передали семьям». Существа, подарившие миру это «открытие», относятся к человеческому роду?
Впрочем, поучиться «отмазывать» своих палачей финны могли и у литовцев. Вот что можно, например, прочесть у литовского историка Петраса Старкераса в работе «Литовские полицейские батальоны.1941-1945 гг.»: «В начале сентября 1941 г. началась отправка первых литовских батальонов самообороны (полиции) в Белоруссию, Россию, Украину, Польшу… Отбывающих в Белоруссию выполнять оперативные задачи литовских полицейских руководство батальона проводило таким напоминанием: «Бойцы, когда вы отбудете решительно, честно и с честью выполнять задачи, всегда и везде покажите, что вы являетесь достойными благородного имени литовского воина, потому что вы являетесь представителями всего литовского народа».
Вопрос о том, сколько именно мирных жителей уничтожили каратели - «представители всего литовского народа» в Белоруссии, России, на Украине и в Польше, в Вильнюсе и окрестностях, задавать просто бессмысленно. Не поймут, что тут обсуждать.
И о литовских палачах в Майданеке (они и там «со сталинизмом боролись», где только не наследили) у Станкераса представление весьма своеобразное: «Обучение 252-го литовского батальона было окончено осенью 1942 г. Его командиром был назначен капитан Альфонсас Пятрулис (Alfonsas Petrulis), в составе батальона были: 21 офицер, 88 унтер-офицеров и 402 рядовых. После присяги батальон был отправлен в Люблин (Польша) для охраны концентрационного лагеря Майданек (Konzentrationslager Lublin — KL Lublin). В массовом уничтожении заключенных лагеря батальон участия не принимал, его основной функцией была охрана территории лагеря и сопровождение заключенных на работу и с работы».
Да где же это видано, чтобы охранников Майданека да в массовом уничтожении заключенных обвинять? Они же были ласковыми и пушистыми, «достойными благородного имени литовского воина», они только «охраняли» и «сопровождали».
Может быть, на примере латышских и литовских собратьев по Европейскому Союзу, с их отношением к своим нежно любимым палачам Саласпилса и Майданека, научились финны о своих «гуманных» концлагерях вещать? Или все же своим умом, без подсказки «горячие финские парни» до этого додумались?
Свежие комментарии